Агустин де Фигероа: интервью журналу "Protagonistas"
Agustín de Figueroa - para la revista "Protagonistas"
Агустин де Фигероа: интервью журналу "Protagonistas"
Agustín de Figueroa - para la revista "Protagonistas"
Он признается, что всегда жил в окружении женщин. Не называет своего возраста. Без проблем высказывает свое мнение обо всех. Делится своими горестями и радостями.
У Агустина де Фигероа, Маркиза де Санто Флоро, несколько неуместно осведомляться о его возрасте. И тем не менее, когда это происходит, обычно он улыбается, пристально смотрит на тебя и отвечает: "Почему бы тебе лучше не спросить - а чем мне послужил мой возраст?" Это изменение в постановке вопроса идеально подходит к образу героя нашего рассказа - настоящего маркиза, сына архизнаменитого графа Романонеса, отца Наталии Фигероа, деда Марты Чаварри, будущей супруги маркиза де Кубас.
"О моем отце судят несправедливо"
- Много было сказано о Вашем отце, и, думается, не всегда сказанное соответствовало истине.
- Да, осталось что-то вроде "черной легенды" ** вокруг моего отца, что дало повод к созданию репутации, которую я считаю неоправданной. О нем говорили, что он был "графом-плутом", или "графом-повесой", что на самом деле не соответствовало действительности. Его характер, который по временам провоцировал его подмигнуть девушке, или дать остроумный ответ, все же следует признать серьезным и глубоким.
- Немало говорится о его скупости.
- Да, но это неверно, или же мне это не кажется таковым. Он был очень аккуратен во всем, в том числе и со своими деньгами. Я бы даже сказал, что он был довольно щедр, потому что он делал различные пожертвования в фонды разных благотворительных учреждений. Это правда, один из его основных принципов, который он мне внушил, был следующий: "Сын, если у тебя просят денег, старайся не давать их. А если нет другого выхода, дай половину того, что просят". На самом деле это мне очень помогало, потому что никогда мне не возвращали и половины того, что я давал.
- Граф Романонес был очень близок к Вашей семье?
- Нет, скорее это я был близок к нему, потому что когда я рос, я сопровождал его почти повсюду. У меня сохранилось воспоминание об отце, как о человеке, постоянно шагающем из одного зала нашего дома в другой, или принимающем в своем кабинете множество посетителей, от короля Альфонсо XIII до кардиналов, включая политиков и артистов. И, по правде сказать, то, что я мог слышать в те времена, не слишком меня интересовало, потому что мои склонности шествовали по совсем иному пути.
- Вы предпочитали литературу, не так ли?
- Да, литературу, в самом широком смысле слова. Знаете, когда внуки приходят ко мне домой и видят стеллажи, набитые книгами, они обычно спрашивают: "Дедушка, ты прочитал все эти книги?" На что я им тотчас же отвечаю: "Да, и эти, и многие другие". Меня интересует литература, и более всего - история, в основном та, что относится к истории политической, но в том, что касается прошлого. Меня никогда не интересовала текущая политика, хотя я также пришел к пониманию того, что не следует быть аполитичным.
- Был ли в Вашей жизни период, который Вы хотели бы забыть?
- Да, худшие моменты моей жизни сфокусированы на временах войны ***, а точнее - на четырех месяцах, которые я провел в тюрьме Лас Вентас, особенно если учесть, что я никогда не был политиком. Это был по-своему интересный опыт, однако я предпочитаю избегать упоминаний о нем, когда говорю на эту тему. Тем не менее, моя надежда выйти оттуда всегда представлялась мне весьма относительной.
Огонь в камине в это холодное мадридское утро согревает нас мало-помалу. Маркиз наливает нам виски, чтобы мы составили ему компанию. И продолжает пить, медленно, небольшими глотками.
- Мы говорим о годах войны. Прежде, чем она началась, Вы женились, и прежде, чем закончилась, родилась Ваша первая дочь, Наталия. Каковы были Ваши ощущения, когда Вы в первый раз стали отцом?
- Это чувство невозможно описать, хотя я отдавал себе отчет, что надежды, которые питают нас в тот период, когда нам еще только предстоит стать родителями и мы мечтаем вырастить ребенка по своим меркам, чтобы он во всем походил на нас, никогда не не оправдываются. Очень редко бывает, что дети получаются такими, как хочется их родителям, и у меня было именно так.
- Тем не менее Наталия избрала профессию очень близкую к Вашей: журналистику.
- У Наталии с детства проявилось призвание, весьма твердое, которое, будучи столь близким моему, доставляло мне большую радость. Был период, когда ее заинтересовал театр, и она приняла участие в очень интересной постановке на камерной сцене. Но в результате она предпочла журналистику.
- Каковы были Ваши отношения с Наталией?
- Они всегда были чудесными. Мы и сейчас общаемся практически ежедневно. Когда она в Мадриде, редкий день не заедет, чтобы повидать меня. И почти такие же отношения связывают меня с остальными детьми и внуками, хотя в жизни моей было нечто, что может показаться весьма занятным - это мои отношения с женщинами. Будучи ребенком, я был куда более привязан к моей матери, чем к отцу. Когда у меня появились дети, в доме постоянно жили две мои дочери.
"Я ненавидел поклонников Наталии. С Рафаэлем было по-другому".
- Как Вы отреагировали, когда Наталия представила Вам Рафаэля?
(продолжение следует)
_________
Подрисуночные подписи:
Маркиз де Санто Флоро не испытывал никакой неловкости, позируя нашему фотографу
В своем кабинете Агустин де Фигероа рассказал нам множество случаев из жизни своей семьи.
Семья маркиза в полном составе. Рядом с Рафаэлем - отец Марты Чаварри, светловолосой девушки, сидящей за земле. Агустин де Фигероа в желтом поло. Сидит - в голубом - Матильде, сестра Наталии.
Отец Наталии Фигероа читает журнал "Protagonistas"
___________
*Protagonistas - главные действующие лица, ключевые фигуры - название популярного иллюстрированного испанского журнала.
**"Черная легенда" - термин, которым в Испании с начала ХХ века принято обозначать мощную антииспанскую пропаганду, проводившуюся в ряде стран Европы в XVI-XVII веках и представлявшую Испанию исключительно как царство жестокости, насилия и мракобесия. Как и любая пропаганда, "Черная легенда" в значительной степени преувеличивала негативные явления в Испанском королевстве, и воспринималась лояльным к властям и церкви большинством испанцев едва ли не как клевета.
*** Гражданская война в Испании 1936-1939 гг.