20.05.2018 Рафаэль: «Жизнь полна напряжения; а если нет, она ничего не стóит»
Raphael: «La vida es intensa; si no, no es nada»
Рафаэль: «Жизнь полна напряжения; а если нет, она ничего не стóит»
Raphael: «La vida es intensa; si no, no es nada»
Аналия Мельгар – Фото: Агентство RNL
http://www.perfil.com/noticias/espectaculos/la-vida-es-intensa-si-no-no-es-nada.phtml
31 мая он выступит в Луна-Парке в рамках турне Loco por Cantar, которое продолжит выступлениями в других городах страны.
В 75 лет он продолжает свой творческий путь и верен своим пристрастиям, и он горд тем, что 57 лет посвятил своим беспрерывным гастролям. Его истоки – в популярной музыке.
Он не нуждается в том, чтобы его представляли. Даже его фамилию нет нужды упоминать. Он – просто Рафаэль. Успех этого испанского певца, которого ни с кем не спутаешь, знаменитого своей жестикуляцией при исполнении романтических баллад, постоянно поддерживается интересом, который проявляет к нему публика – и у него на родине, и в Соединенных Штатах, и в испаноговорящих странах, и по всему миру. Достаточно факта: 50 миллионов проданных дисков. И Аргентина – одна из опор в этой конструкции. Чтобы быть ближе к своей публике, Рафаэль всегда предпочитал давать концерты не только в столицах, но и в небольших городах. И потому в рамках своего тура Loco por Cantar, 31 мая он – да – будет выступать в столичном зале Луна-парк, но прежде, 29 мая, в Тукумане; затем, 2 июня, в Кордове, и 3-го – в Росарио. Все остальное будет сказано его собственным лицедейством и его красноречием.
- Каковы Ваши воспоминания об Аргентине?
- Последний раз я был здесь с программой «Sinphónico» (в марте 2017 Буэнос-Айрес был выбран городом, в котором завершалось это мировое турне, продлившееся почти 2 года). Это чудесные воспоминания, потому что Аргентина была первой латиноамериканской страной, где я выступал – в Оперном театре.
- Откуда эта безумная страсть к пению?
- Я был без ума от пения еще с детских лет, и я поступил в школьный хор (в церкви Святого Антония в Мадриде). С тех пор (сейчас ему 75) я пою; я постоянно выступаю уже 57 лет.
- Вы стали частью испанского фольклора?
- Испания – прекраснейшая страна, там столько всего чудесного. И если ты добавишь ей еще и Рафаэля – тем лучше.
- И сколько же в Вас есть от испанского фольклора – фламенко, корриды?
- Частица всего этого есть во мне. По рождению я андалузец, и в этом – большое преимущество: мы, андалузцы, очень артистичны. Хорошие художники, хорошие тореро, хорошие танцовщики: это у нас в крови.
- Насколько для пения велико значение того, что Вы – актер?
- Это первостепенно, потому что одно дело – петь, и другое – артистически представить некое произведение. Интерпретируя, ты заставляешь публику испытать более сильные эмоции. Фламенко или танго, если не сыграны, просто не существуют. Марта де лос Риос, великая аргентинская певица, мама моего тогдашнего аккомпаниатора, гениального Вальдо де лос Риоса, говорила мне: «Тебе следует петь такие песни, как Acuarela del río, которую я пела прежде; они написаны для тебя». Почему так происходит? Потому что аргентинская народная музыка очень похожа на народную музыку моей родины, Андалузии.
- Насколько много в Вашем пении напряжения, избытка, чрезмерности?
- Сама наша жизнь чрезмерно напряженная. Рождение – это очень напряженный акт. Появляться на свет и умирать – весьма напряженное действие. И влюбляться требует напряжения. Испытывать нелюбовь – тоже. Все поступки в жизни полны напряжения, а если нет, они ничтожны.
- А люди, идущие по жизни, как будто ничего с ними не происходит?
- Ну, тот, кто идет по жизни, думая, что она не требует напряжения… Такая проблема у многих: идут по жизни, будто ее не существует… (смеется)
- Вы принадлежите к тому же поколению, что и два знаменитых испанских певца: Серрат и Сабина. Как вы к ним относитесь?
- Серрат и Сабина – два моих кумира и всю жизнь мои самые дорогие друзья, но по счастью, мы трое очень разные. Сабина написал для меня песню, Cincuenta años después, к моему юбилею. У меня значительно больше общего с Сабиной, потому что мы оба – андалузцы, он – из соседнего городка (Рафаэль – из Линареса, Сабина – из Убеды, оба города в провинции Хаэн), наши характеры весьма схожи. Жоан Мануэль, тот больше с севера Испании, он в большей степени поэт; Сабина же более саркастичен.
- А Вы?
- Я, по преимуществу, голос. И готов петь все, что написали Сабина и Серрат.
- А как Ваш голос?
- Хорошо, потому что я не отношусь к нему небрежно. Не следует делать то, что может ему повредить, то есть пить спиртное, курить. Ночной сон также важен, и следует употреблять много жидкости (воды, а не чего другого, ха-ха!)
- Вы рассказывали, что когда-то злоупотребляли алкоголем…
- В течение некоторого времени я пил, потому что это помогало мне заснуть, как будто это было лекарством. Я обнаружил, что при помощи нескольких бутылочек из мини-бара в отелях я засыпал. Это обернулось для меня большим злом. После того, как мы узнали об этом опасном заблуждении, никогда больше я не обращался к алкоголю.
- Вам пришлось пройти через трансплантацию печени в 2003 году. А как сейчас Вы себя чувствуете?
- Я – словно пятнадцатилетний подросток, со всеми его силами. Меня прооперировали 1 апреля 2003 года, так что мне 15 лет и один месяц.
Скандалы и семья
- Одна из самых известных Ваших песен – Скандал. А что является скандалом сегодня?
- Ну, слушай, ступай прямо в тот раздел соответствующей газеты, где говорится о политике: там тебе преподнесут это на блюдечке.
- А частная жизнь уже не является скандалом?
- Нет, ее победила политика.
- Вы все еще придерживаетесь своей позиции – не объявлять свои преференции относительно политических партий?
- Да, я точно такой же, как был, потому что не обладаю достаточным пониманием, чтобы посвящать себя этому, и если не чувствую твердой опоры, предпочитаю не высказывать свое мнение.
- Вам нравятся те, кто Вас имитирует?
- Не совсем. В имитациях всегда проявляется неодобрительный тон, и потому они мне не нравятся. Кроме того, имитировать кого-то в высшей степени сложно. Потому что одно дело – имитировать, фиглярствуя, и это – просто издевка, и другое дело – имитировать вполне серьезно. Те, кто имитирует, чтобы рассмешить публику, не могут мне понравиться.
- Насколько многим в своей карьере Вы обязаны Вашим композиторам?
- Очень многим. Достаточно назвать одного: Мануэлю Алехандро я обязан 50% моей карьеры, потому что без тех музыкальных сокровищ, что он для меня написал, всё было бы для меня куда сложнее.
- Вы сознаете, что Ваш стиль – уникален?
- Я прекрасно сознаю это. Всю мою жизнь я заботился о том, чтобы мой стиль был уникальным, чтобы не походил ни на чей другой. Когда ребенком я шел в театр, мой заботой было убедиться, что ни один артист не делал того, что делал я. Я не желал быть ничьим клоном.
- Как Вы сумели совместить гастрольную жизнь с крепкой семьей?
- Вот тебе пример того, что можно быть артистом, полностью посвятившим себя своему искусству, как я, и столь же преданного своей семье. Нам удалось добиться этого вместе с моей женой. Сначала семья странствовала со мной, до тех пор, пока нам не пришлось отправить детей в школу, и тогда мы стали жить в Мексике и в Соединенных Штатах. Теперь мы все, с моими детьми и внуками, живем в Испании – все вместе, как в самом начале.